Первое слово

 

Песен о той войне не поют. Все, что должно было быть услышано нами над пепелищем дней ушедших, уже отпето и развеяно прахом по стране, ставшей прошлым, ставшей будущим, бывшей когда-то настоящим. Я смотрю на детей, которые вырастают в стране, разрушенной и построенной заново из обломков руин павших замков Богов. Кровь в земле, на которой плесневеют и ветшают наши дома, теперь тоже уходящие в прошлое. Детей учат тому, что эта война началась концом тихой жизни одного городка в горах. В тот день в Аарене, городе ныне уже не существующем, враг совершил несколько убийств. Эти смерти стали началом войны.

Детей учат истории нашей страны, учат событиям, потерявшим свои даты, свои имена, свою боль. И дети вырастают, так и не услышав эхо настоящей войны, эхо нашего общего прошлого. Но я, я знаю все о тех временах. Я знаю людей, которые стоят за этой историей. Людей, руки которых построили мир, принадлежащий этим детям, этим новым поколениям.

Тот, кто читает мои рукописи, может жить в одном веку со мной, а может жить спустя многие десятилетия и столетия, прошедшие с войны, или могут жить в том времени и в том месте, о котором я и не имею понятий. Но, возможно, это не так важно.

Но здесь и сейчас, в этих рукописях, которые сохранятся на века и будут прочтены кем-то, я расскажу подлинную историю об этой войне. С рук моих, стареющих с каждым днем нелегкой работы, пока я пишу эти рукописи, осыпаются лепестки роз. Я знаю, когда мой сад отцветет весь, я больше не смогу написать ни строчки. Но пока я живу, пока сердце мое бьется, пока память и разум мои дышат, а розы мои цветут и лепестки их уносит ветром времени в прошлое, я буду писать эту историю и рассказывать вам правду, ведомую немногим в этом мире. Возможно, только мне.

Я стану песней той войны. Я вместила в себя боль времен ушедших, и боли этой научил меня дикий ветер.

​

Елена.

***

​

Горцы рассказывали мне, что в ту ночь Чужаки прошли через горный лес к Дому на холме. Земли горного народа заканчивались монастырской крепостью и детским приютом при монастыре. Именно туда и направилась мрачная процессия темных плащей. Горцы видели и слышали их из своих домов в маленьких деревнях, раскиданных по лесу. В ту ночь была страшная вьюга, дикий ветер свирепствовал до рассвета. Среди рыданий ветра и метели Они и появились. Чужаки шли из земель, которые горцы звали Землей Богов. Это было в горах, далеко от Дома на холме и от Аарена, но чужаки проделали этот долгий путь пешком, распевая всей толпой свои песни.

[Чужаки] - так горцы называли Зверя и его свиту, воина Эгиля, магов и общество, поклоняющихся Зверю людей (по интерпретации горных народов). В городах и в ЦИГСИ это общество называли сектантами, новой религией или религией ДОМА. По мнению ЦИГСИ и немногих посвященных горожан у сектантов был лидер (Зверь по интерпретации горцев), главные помощники лидера (его свита), военные силы или защита (горцы знали только воина Эгиля). Существование магов/магии отрицается ЦИГСИ (общепринятой религией страны). В интерпретации горцев - немногих живых ныне свидетелей, видевших Зверя лично - религия Зверя была окутана тайнами магии и колдовством, что полностью не принимается в официальных докладах ЦИГСИ о религиозном враге.

Чужаки шли, а за ними тянулся хор голосов, распевавших чужеродные песни. Что это были за песни? Черные, как ночь, гулкие, долгие и печальные, как печально все, что поет о мертвом.

Чужаки пели легенды о своем погибшем народе. О потомках богов, что жили в этих горах много столетий назад. О чудесном Даре, которым они владели. О том, как их предки были убиты и истреблены.

– Мы знали Чужих давно, они жили в наших горах, были нашими союзниками, защищали нас, но не были нашим народом. Они иноземцы, чужеродные. Да, это та самая ночь, о которой сейчас говорят люди вашей страны, Нарциссии. Последняя ночь той зимы. Некоторые старейшие запомнили тот день, как праздник Памяти умершего много солнц назад племени Потомков богов. Их называют эльвенами. Старейшие рассказывали еще, это племя Чужаков владело тайной рун – языком богов.

Это рассказывал потомок старейшины деревни, видевшей Чужаков своими глазами. Прямых свидетелей с тех времен почти не осталось.

- Чужаки взялись из ниоткуда много лет назад. Они пришли к нашим вождям и старейшинам и просили у них разрешения остаться пожить на ничейной земле – Земле Богов. Это была такая территория, на которой никто из нас не жил. Она считалась землей, где прежде жили боги. Чужаки просили просто остаться пожить там на какое-то время, они не хотели присваивать Землю Богов себе. Им нужно было укрытие. Они обещали, что защитят нас. Да, мы приняли их как соседей.

Только часть из них была людьми, также рассказывают горцы. Сначала Чужаков было несколько – обернутые в черные одежды, с человеческими телами, руками и ногами. Но вместо голов у них были головы зверей. Первый из них был человек с головой Оленя. Потом с ними стали видеть и простых людей. Горцы думали, что люди поклоняются Зверю и исполняют его приказы.

– Мы звали его Зверь, – рассказывают старцы из горных племен, – и он был главным. Это он говорил с нами, если его маленькому племени что-то нужно было. Позднее с нами говорил только его воин - Эгиль. Зверя почти не видели. То, как он пришел в наши земли и просил для себя Землю Богов - лишь легенды. Как это происходило на самом деле, никто уже не помнит.

В ту ночь оленьи рога видели меж хвойных, колеблемых ветром ветвей. Сосны обступали чужеродных гостей. Снег бушевал вихрем, укрывая процессию от глаз горцев.

Зверь поднял свой чужеродный народец из Земель богов, чтобы повести их вниз по горе, к Дому на холме, а дальше – в город у подножия горы. В Аарен. Олень затерялся в толпе. Но горцы знают – он был там, среди своей маленькой общины, распевающей песни. Он был их головой. Их телом. Голосом, ведущим их в ночи...

- Так кто такие Звери? Кем их считали среди горных деревень? - Я задавала такой вопрос, когда беседовала с горным племенем.

- Люди с головами животных, - рассказывали горцы. - Головы не двигались, не говорили, мертвые глаза не вращались. Олень, кабан, медведь, ворон, волк, лис и собака, кажется, среди них были такие звери. Олень главный. Мы считали, что это демоны или духи, а, может, посланники мелкого, темного бога. Был у нас бог - демон, брат Кадма, который принял облик Оленя в день сотворения мира. Кадм - отец нашей богини Нарциссы, дочери земли Севера. Демон, приняв облик оленя, помог Нарциссе против воли отца [Кадма] обвенчаться с ее возлюбленным, с кровным братом, Повелителем огня, от поцелуя которого Нарцисса в итоге умерла. По преданиями, демон привел нашу богиню к смерти своей хитростью. Поэтому Зверь с головой оленя не нравился многим горцам, они считали оленя дурным символом.

У горцев было достаточно народных легенд, к которым они могли соотнести народ Зверя. В отличие от горожан, они верили в эльфов, ведьм и демонов, что водятся в их горах. Сам Зверь называл себя потомком эльвенов, истребленных сотни лет назад.

Песни раздавались по лесу долго, их подгоняла мелодия флейты. Страшная, таинственная, вкрадчивая песня лилась между завыванием ветра и плачем... В какой-то момент песни стихли – Чужаки ушли в город. Когда они вернулись в лес, горцы увидели в их руках Чудо. Люди несли огонь в ладонях. С собой они привели еще несколько десятков людей из города.

Многие, слышавшие от меня эту историю, говорят, что это сказка, миф. Предания горцев, которые они пересказывают от своих стариков. Ты ищешь начало не там, Елена. Так мне говорили. Исследования стоит начать с архивов в базе данных довоенных времен.

Но я и мой соавтор пересмотрели все доступные архивы в наших компьютерах. Ответы, которые нужны были нам, история, которую мы хотим рассказывать, начинается не в отчетах ЦИГСИ. Она начинается в лесу. Там, где еще живы глаза тех, кто видели Зверя.

Люди не верят в легенды, в богов, демонов и эльвенов.

​

Агнес С. хотела оставить свое слово:

​

«Самое забавное в нашей рукописи то, что именно эта история, рассказанная горцами, и есть настоящая правда. То свидетельство о начале войны, которое мы искали. Что если так, люди? Что если сказка о Звере - это именно та правда? Начало начал. История, наиболее близкая к той истине, которую мы искали?

Суть в устах сказителя. Каждый рассказывает то, во что верит. Детям преподают историю в школах, исследователи (правда, мы с Еленой тоже к ним относимся) роются в архивах, мы погружены в свои компьютеры, выискиваем данные ЦИГСИ и погибшей империи, пока дикие племена пересказывают где-то в горах свои предания.

Правда. Зверь существовал и он реален. Он был, хоть и непостижим в своей природе и сущности, монстр он, человек или демон, но с него началась Война.

Итак, Елена... Я напишу несколько строк этой легенды. «Зверь был высок, его ветвистые рога сплетались с пушистыми елями, он был одет в черное, его недвижная голова оленя смотрела перед собой, пока он шел через лес. А за ним шествовал его народ, поющий песни хвалы Зверю и памяти погибших предков, эльвенов.»»...